В сентябре побывал я всё-таки в горах, в Северной Осетии. В самой её горной части - в Дигории. Сейчас здесь уже мало кто живёт, но осетины-горцы трепетно относятся к своей истории и к своей малой родине. За свой счёт ремонтируют дороги, следят за кладбищами и придорожными памятниками, святыми местами, восстанавливают древние родовые боевые башни. Ведь именно здесь по преданиям спустился с небес их святой Уастрджи. Но многие бывшие сёла постепенно разрушаются и зарастают сорной травой. На некоторых строениях ещё сохранились вывески "Магазин", "Клуб". Вот очередное небольшое село. Кажется, здесь ещё теплится жизнь. Двор одного дома ухожен и по нему бродят несколько куриц. Мы уже прошли мимо, как со двора раздался суровый лай и на дорогу выбежал большой пёс - кавказская овчарка. Я с детства не люблю этих собак, они меня не раз загоняли в куст терновника и держали там пока не подойдёт пастух. А сегодня со мной ещё и супруга с дочкой. Возвращаюсь назад, прикрывая собой их. Пёс несётся тяжёлым галопом. Уши купированы, а хвост длинный, не тронут. За пару шагов он останавливается, лай становится не такой грозный. Начинаю разговор: - "Ну и чего ты всполошился, не трогаем мы твой дом, и яблок твоих не трогали, только пару сорвали. Спал бы себе и спал, самое время по солнышку". Пёс перестал лаять и начал повиливать хвостом. Подошёл ближе, ещё слегка ворча, и ткнулся мордой в колени. Глажу его по голове, он не возражает, и даже разрешил почесать за ухом и шею, самое уязвимое место, оберегаемое в первую очередь. Похоже, просто ему скучно было, решил немного пообщаться. "Нету у нас никакой еды с собой, извини, а яблоки ты не ешь, у тебя вон сколько их во дворе нападало. И пора уже нам, иди домой". Кажется понял, напоследок ещё раз понюхал мою ладонь, пометил на всякий случай любимый придорожный камень и потрусил во двор. А мы пошли дальше, вниз по горной дороге мимо увешанных плодами деревьев дикой алычи, жёлтых от ягод кустов облепихи, с растущими поодаль кустиками душицы и уже отцветшего зверобоя.
За ужином рассказал об этой встрече соседям по столику. "Ну надо же, вы его гладили! А мы там чуть позже шли, так этот пёс нас чуть не разорвал. Еле отбились" - удивились они. "Он вас за своих не принял, не нужно каждый вечер в душ ходить" - пошутил я. "Да нет, просто вас собаки любят. Вон и Лили у вас под ногами крутится". Лили - это совершенно несуразное создание породы йоркширский терьер. Её любимое занятие - стоять на крылечке альпийского домика, где она живёт с хозяевами, и облаивать всех проходящих мимо. Полчаса назад, когда я шёл к умывальнику, она и меня облаяла. Правда потом подбежала и разрешила себя погладить по завитой чёлочке с розовым бантиком. Кокетка. И вот теперь она крутится под столом, клянчит кусок курочки. Я уже собрался её осчастливить, но на меня зашикали: - "Вы что, нельзя маленьким собачкам давать куриные кости, могут подавиться. И собака такая дорогая, редкой породы". Для меня правда ценность собаки никогда не определялась стоимостью потраченных на неё денег. И не замечал я, чтобы наш Шарик (не намного крупнее Лили) хоть раз подавился костью. Он и поросячьи косточки хрумкал с удовольствием. А Лили уже истоптала мне все колени передними лапками, и так жалобно смотрит. И голоса не подаёт, боится, что услышат хозяева, сидящие за соседним столиком, и тогда ей точно косточки не видать. Всё-таки тайком делюсь с ней кусочком курицы со словами: - "И чтобы не смела больше на меня лаять". Поняла, согласно кивнула и принялась торопливо жевать.
И ещё, у нас снова появилась собака. Щенку всего 2 месяца и у него нет пока имени. Не заслужил ещё имя. Со временем как-нибудь назовём.
27.09.07